— Танька моя в какую-то секту попала! — жаловалась подруге по телефону мать одной из участниц тренинга, — собираются время от времени вместе, что уж там они делают, не знаю, но приходит она оттуда сама не своя: то молчит, думает о чем-то, то ходит веселая, песни поет, иногда приходит вся зареванная, но счастливая. Что с ней делать, ума не приложу. Сильно изменилась…
На одном из тренингов Таня, постоянная участница расстановок, передала этот подслушанный мамин разговор. Действительно, как объяснить близким, что ты не вляпался во что-то сомнительное, а просто работаешь над собой, чистишь свою душу, заново учишься жить. Танина мама более или менее успокоилась, когда Таня за свои картины начала получать деньги, и деньги вполне приличные.
Именно после тренингов она начала рисовать. То есть не просто рисовать, а писать картины, причем масляными красками. У нее вдруг проявилось врожденное чувство цвета. Колористика ее картин была особенная, это был собственный стиль, свое цветное видение мира. Поначалу она переживала, что недостаточно прорабатывает форму и объем предмета, который изображает, но постепенно, познакомившись с импрессионизмом, она поняла, что форма для нее не главное, а главное — передать свое настроение, свое видение мира. А знаете, кем работала Таня? Уборщицей!
Вышла замуж в восемнадцать, и все по известной схеме: семья, дети, неважно, какая работа, лишь бы рядом с домом. Но душу-то не затолкаешь в темный угол, не вычистишь метлой, она требует простора, воздуха, и когда этого не хватает, тело дает подсказки: у Тани обнаружилась астма, время от времени она начинала задыхаться. Поначалу никто не мог понять в чем причина. Ни химические очистители или средства бытового назначения, ни краски на нее не действовали. Но после какой-нибудь домашней разборки, после конфликтов с мужем или матерью приступы повторялись все чаще. С тем и пришла она на тренинги по методу Хеллингера.
А потом, когда приступы астмы прекратились, Таня вдруг резко прекратила посещения. Где-то через год я встретила ее на улице, мы зашли в кафе, чтобы поболтать. Замечу, что постоянные участники тренинга не всегда, но как правило, становятся близкими людьми, как кровные родственники, и отсутствие ее на тренингах меня несколько тревожило.
— Понимаешь, в какой-то момент я запереживала, что метод Хеллингера стал для меня чем-то вроде костыля, что я без него не могу двигаться по жизни, — объяснила Таня за чашечкой кофе, — и я решила попробовать идти самостоятельно. Получается пока неважно. Приступов астмы нет, а когда чувствую, что трудно дышать, я берусь за краски, и все проходит. То есть, свою проблему я решила, и тут же возникли другие — отношения с мужем, с мамой, с детьми. Всегда какие-то проблемы возникают. Но ведь нельзя всю жизнь пройти по подсказкам Хеллингера.
— Почему? — возразила я, — некоторые люди всю жизнь носят очки и не страдают от этого. Есть люди с инсулиновой зависимостью или с высоким давлением. Представь, что они вдруг решили бы избавиться от своего «костыля»? Преврати свой «костыль» в «посох» и иди дальше. Даже где-то в Библии говорится, что если ты имеешь посох, дам тебе еще один, а если не имеешь даже посоха, заберу последнее. У каждого из нас свой «посох», и пусть он будет, лишь бы помогал.
— Но ведь есть люди, которые идут по жизни вообще без всякой опоры и прекрасно обходятся без нее!
— Я таких не знаю, — вздохнула я, — возможно, есть. Но мне «посох» нужен, и спасибо, что он есть.
Обстоятельства сложились так, что я живу далеко и шестой год не посещаю тренинги Людмилы Поповой по методу Хеллингера, и как же мне их не хватает. За те десять лет, что я имела возможность в них участвовать, я будто прошла несколько университетов. Тренинги помогли избавиться от гор бесполезного мусора в душе, залечить травмы, избавиться от комплексов, а в последние годы стали для меня контрольными точками: чтобы наглядно убедиться, иду ли я вперед, топчусь на месте или попятилась назад? Главная подсказка — реакции собственного тела на какую-то ситуацию. То колени заболят ни с того, ни с сего, то спина заноет. Конечно, когда тебе семьдесят, почему бы и не заболеть? Но я смотрю на это иначе. На первые тренинги я приходила с больной спиной и негнущимися коленями, а ведь было мне тогда намного меньше лет. В расстановке наглядно видела причину — где-то обида захлестнула, где-то гордыня вспухла как прыщ. Отрабатывала и жила дальше. Это ведь лучше, чем тратиться на таблетки.
Знаменитая академик Бехтерева, возглавлявшая Институт Мозга, не раз высказывала догадку о том, что разум наш покоится не только в головном мозге. А не так давно ученые обнаружили, что каждая клетка организма обладает собственным сознанием, то есть с помощью музыки или медитаций, или с помощью лекарств или трав, или иным способом с клеткой (даже пораженной тяжелым недугом) можно договориться. Бехтерева приводила среди прочих такой пример: к ним на обследование поступил пациент, которому много лет назад проломили голову ломом, причем насквозь, так что дыра осталась сквозная. Человек этот не только остался жив, но, выйдя из комы и пролечившись, он продолжал работать. Возможно, что не только голова, но все тело человека может «думать», принимать решения, давать нам какие-то подсказки.
Людмила Попова на своих тренингах иногда задает внешне простенькие, но на самом деле очень важные вопросы: «Что ты сейчас чувствуешь? Как ты это назовешь? Что означает для тебя эта ситуация? Тебе знакома эта фигура?» и т.д. И здесь само тело подсказывает: кто-то буквально валится на колени, а кто-то, наоборот, забирается на стул, чтобы посмотреть на остальных сверху, кто-то заплачет, кто-то покроется мурашками. Тело начинает разговаривать с нами, и наша задача услышать, что нам говорит наше тело. Ведь по предположению самой Бехтеревой, не исключено, что через тело с нами пытается говорить напрямую наша душа. Метод Хеллингера помогает сделать этот диалог продуктивным.